Решительное отсутствие подтекстов.
Первый раз с момента переезда выехал куда-то с ночёвкой. Вообще глобально вылез - и на выставку и везде.
Отчасти это был эксперимент - насколько я буду хотеть вернуться?
Вероника прекрасна. Как же я благодарен судьбе за то, что встретил её. И тьфу-тьфу-тьфу какое счастье, что такой прекрасный тёплый человек встретил хорошего человека. Я прям прихожу, беру воображаемый попкорн и офигеваю от радости за неё. А рассказывать она умеет.
И фоном постоянно мысль, уже не один год на самом деле - а сейчас особенно.
Иногда воспринимая её не столь внимательно - я с удовольствием наблюдаю за её метаниями по кухне, кормлением меня, перекормлением меня, безудержной мимикой, движениями.
Ночью, когда мы рушимся на один её диван в съёмной комнате - и когда она тепло так, по-дружески закидывает на меня руку или скомочивается посреди ночи своей головой у меня на груди.
Когда всю ночь, понимая всё это, пропуская это через себя, чувствуя это, держа в горле плотный комок - а иногда не сдерживая его - всё это переходит в утро.
И ты видишь в серости рассвета контур её плеча и перекрученную бретельку майки. И эти тонкие косточки, плавно переходящие одна в другую и блёклую кожу. Раскиданные пряди волос и их воздушную курчавость.
А потом снова плечо - и понимаешь.
Как же всё-таки чудовищно, отвратительно бессильно, возможно губительно или просто убийственно - для меня - любить женщину.
Отчасти это был эксперимент - насколько я буду хотеть вернуться?
Вероника прекрасна. Как же я благодарен судьбе за то, что встретил её. И тьфу-тьфу-тьфу какое счастье, что такой прекрасный тёплый человек встретил хорошего человека. Я прям прихожу, беру воображаемый попкорн и офигеваю от радости за неё. А рассказывать она умеет.
И фоном постоянно мысль, уже не один год на самом деле - а сейчас особенно.
Иногда воспринимая её не столь внимательно - я с удовольствием наблюдаю за её метаниями по кухне, кормлением меня, перекормлением меня, безудержной мимикой, движениями.
Ночью, когда мы рушимся на один её диван в съёмной комнате - и когда она тепло так, по-дружески закидывает на меня руку или скомочивается посреди ночи своей головой у меня на груди.
Когда всю ночь, понимая всё это, пропуская это через себя, чувствуя это, держа в горле плотный комок - а иногда не сдерживая его - всё это переходит в утро.
И ты видишь в серости рассвета контур её плеча и перекрученную бретельку майки. И эти тонкие косточки, плавно переходящие одна в другую и блёклую кожу. Раскиданные пряди волос и их воздушную курчавость.
А потом снова плечо - и понимаешь.
Как же всё-таки чудовищно, отвратительно бессильно, возможно губительно или просто убийственно - для меня - любить женщину.