Но вернуться - я хотел. И возвращался с удовлетворением и удовольствием.
Я сразу - когда приехал сюда - понял, что это - моё. Поэтому я всё сделал правильно.

Страшная, почти истерическая ломка по Парижу. Как же необходимо вернуться.
И как же я благодарен всему тому и всем тем, кто помог мне там оказаться. С моей любовью к мемуарной прозе конца 19го - начала 20го века с их бесконечными поездками по Италиям и Парижам - теперь я многое понял. Эту особую игру слов и особые эпитеты - связанные с этим городом.
А остальное не охвачено. На остальное ещё работать и работать.

Внутренний настрой на январь - там надо перезагрузиться и смочь. Просто смочь встать и работать дальше хотя бы ради таких поездок. Пусть на данном этапе весь тот ад вне их - радость от них - перекрывает начисто.

Я молчу о том, как меня кроет перед тридцатилетием, но наверное не сегодня. И не сюда.

Судьба старательно сводит меня с людьми подобными мне. Не определившимся с родиной и принадлежностью. Потерянными в роду и родстве. Нациях и национальностях. Я общался со студенткой и не могу понять, что в ней.
Вчера сходили с ней на выставку и я узнал, что до своих 16ти она жила близ Кёльна и её родной язык - немецкий.
Русский второй, пришёл когда переехала с родителями в Россию. Теперь работает с американцами по-английски. Физик.
А вот 2,5 года я понятия не имел - просто каким-то неизвестно каким по счёту чувством понимал, что что-то в ней такое есть. Боже, за эти 2,5 она вышла замуж и её ребёнку 25го стукнул год.

Люди - живут. Я - пытаюсь.

На книжной выставке я словил самый большой экстаз между стеллажами иностранной литературы. Смесь языков, разные лица.
За то же люблю аэропорты, поезда, дорогу.
Туристов и туристические места.
Залы ожидания.

Да я сам по жизни - как зал ожидания. Вроде ждёшь и ждёшь и вроде вот-вот. И вроде даже переместился, а снова ждёшь.
Что-то в этом есть. И это что-то - явно моё.