17.11.15Уснуть пораньше не вышло. Я просто захотел дочитать повесть, а после задумался было о...её содержании и не только, но к тому моменту боль в голове стала практически невыносимой. Именно такой - а я редко могу с трудом выносить какой-либо физический дискомфорт - обычно справляюсь.
И вот именно в подобной ситуации всплывает та проблема, с которой мне трудно жить. Есть такое утверждение - что лишь ничтожный процент мыслей в наших головах - наши собственные. Остальные - черт знает откуда туда попали - хотя и на эту тему догадки у меня есть.
Так вот дело в том, что вчера я пытался расслабить голову и перестать ДУМАТЬ. И эта задача для меня похлеще чего угодно. Буквально говорил себе раз за разом, что сначала нужно "отпустить" глаза - то есть перестать сжимать веки силой - и расслабить их. Если я перестаю их контролировать - глаза продолжают находиться в диком напряжении и усиливают головную боль. И мысли. В том состоянии, когда черепную коробку обручем через затылок-виски и глаза буквально разрывает изнутри - я пытаюсь избавиться от мыслей. Я честно - не хочу думать - я хочу расслабиться. Поэтому я представляю себе море - и в момент появления в моём сознании этой картинки - боль отступает. На секунду.
Потому что в следующую - я получаю вслед морю ряд ассоциативных картинок - связанных с прошлым, с тем, о чем я понятия пока не имею, всплывают какие-то звуки, голоса, размышления - мои ли?! Мои? Я хочу это прекратить - я хочу, чтобы не болела голова. Я хочу заснуть черт побери.
Но нет.
Анри Бергсон считал, что основная функция мозга — отфильтровывать и отторгать большинство явлений реальности, с тем, чтобы мы могли сосредоточиться на простейших земных жизненных задачах. Когда фильтр ослаблен мощным наркотиком, все, что мы видим, не иллюзии, а чистая правда (с) - к наркотикам я могу смело приплюсовать алкоголь, сильную усталость, полусонное состояние, а сон уж тем более. Вообще список можно продолжать.
читать дальшеЯ думаю я выкарабкался из постоянного состояния дежа-вю в детстве как раз в тот период, когда стал активно посещать кружки - с 5ти лет точно. В школах стало ещё проще от этого избавиться. До пяти - это было тяжело. Я помню состояние постоянного мучительного поиска настоящего - как сейчас помню именно это слово в своей ещё маленькой, постоянно размышляющей, блин, голове. Я думал, что меня просто нет. Я видел каждый свой день по три раза. Я думал, что я - просто чья-то шутка. Я знал за пять минут до - что меня позовёт мама и скажет сделать то-то. А вечером в комнате рухнет полка с книгами. Только зачем мне всё это показывать в сотый раз? Плюс ещё многое, очень многое, что меня выбивало из колеи постоянно. Я мало спал. Я вообще не спал днём - а зачем-то мама постоянно говорила, что надо. И я лежал в своей постели, не занятый игрой, чтением - НЕ ЗАНЯТЫЙ - смотрел в потолок - и думал о том, что хорошо бы скорее быстро научиться писать, потому что вдруг те предложения и фразы, которые я слышу у себя в мозгу нужно записывать - и в конце получится какой-то связный текст? Причём обязательно подписывать - кто говорил - женщина или мужчина. И я хотел скорее вырасти, потому что многого, что ими произносилось - я не понимал. Поэтому мне было трудно это запомнить.
Я вообще не знаю, как я дожил до пяти не свихнувшись, потому что ЭТО происходило не только перед сном, как иногда бывает сейчас. Это было с утра до вечера и ночью.
И вот вчера, когда меня уже стало тошнить и мутить от боли - я достал обезболивающее - и мне стало смешно. Потому что оно не избавит меня от того, что творится в моей голове. Оно не заткнёт мысли и не заставит перестать думать. Но я выпил.
И потом ещё через полчаса борьбы за расслабленность и безмыслие (которые, я уверен - сняли бы болевой синдром на все 100%) - я плюнул и пустил всё на самотёк. И только тогда меня с удовольствием прибрал себе сон, в котором я никогда не бываю себе хозяином.
Я не контролирую большую часть своих мыслительных процессов. Это какая-то бездна - на поверхности которой плавают какие-то мелкие ежедневные дела и задачи. И я стараюсь выполнять их как можно больше, чтобы на этой самой поверхности удержаться.
А повесть теперь надо перечитывать. С утра голова не болит, но есть ощущение вакуума, которое грозит наполниться той же самой болью к середине дня. И я очень рассчитываю на своих прекрасных студентов и на то, что меня смогут отвлечь от внутреннего целиком. И тогда она не придет.
А сон был странный и теперь тоже где-то бочком, картинками, напоминает мне о себе.